В ночной тишине походного лагеря всегда царила своя, особая атмосфера. Странного покоя и уюта, который обретали в нем его обитатели. Два часа назад здесь было просто поле, которое вспахали копыта взмыленных коней и подкованные сапоги уставших от длительного перехода людей, мечтающих лишь о горячей еде да мягкой постели. Два часа и здесь вырос город из палаток и шатров, со своими маленькими улочками, площадями и стихийно возникающими питейными. Естественно, в походах алкоголь был под запретом, но по сложившимся обычаям в эту ночь командиры закрывали глаза на подобное нарушение дисциплины, а иные, воровато озираясь сами нет-нет, да и заглядывали на огонёк к подчиненным.
Сиру Гарлану нравился такой походный быт. Простой и понятный, со своей историей, правилами и колоритом. Он не торопясь шёл меж освещенными дрожащим светом факелов стройными рядами палаток, наслаждаясь тёплой летней ночью и хорошо слышным в ночной тишине звуками морских волн. Его то и дело окрикивали часовые, однако завидев на его светло-зеленом табарде две золотые розы почтительно кланялись и извинялись. Этот герб - два золотых цветка, он взял себе когда впервые покинул отчий дом. Символ того, что он верен свои корням, но все-таки приходится вторым сыном своего дома. Не нрасчитывая на наследство, он, как заведено, посвятил себя войне, мечом и потом отвоевывая себе место под солнцем. Поэтому он не принимал простых и лишенных доска извинений часовых, он благодарил их за бдительность или перекидывается парой пустых фраз и бородатых шуток, прежде чем пойти дальше. Солдаты любили Гарлана за его мастерство, за отсутствие чванства и спеси. Он уважал простого рубаку, не гнушался переломить с ним хлеб или скоротать вечер у костра. Но при этом подобные отношения не превращались в панибратство и люди чётко помнили кто их командир и то, что в нужный момент Гарлан Тирелл может быть таким же суровым как его прославленный лорд-отец.
Рыцарь остановился на краю этого импровизированного городка, окинул его последним взглядом, будто бы прощаясь и вздохнув запрыгнул в седло, направив коня в сторону городских ворот. Небольшая прогулка помогла привести мысли в порядок, а общение с солдатами оттеснили куда-то на задний план мрачные мысли, что лезли в голову после семейного совета, который как-то незаметно стал военным. Отец не сможет возглавить войско потому что уже вышел из того возраста, когда подобные марши проходили без последствий для организма, а Лорас…Лорас все еще безусый мальчишка, потерявший голову от жажды мести. Выходит, что этот сумасшедший марш-бросок предстоит именно ему, Гарлану. Все просто, все очевидно. Только вот как сказать об этом жене и как объяснить ей, готовой пойти за ним хоть на край света, что женщине не будет места на этом марше. Мало кто понимал причуду этого рыцаря везде, где только можно было таскать с собой молодую жену. «Баба в койке оно завсегда приятно, дело ясное, да только для таких случаев шлюхи всегда имеются, а жену на войну тащить - последнее дело.» - говорили у него за спиной. Людям обязательно надо что-нибудь говорить, а кроме этой странности за Тиреллом ничего больше и не замечали. Ни блуда, ни пьянства, ни жестокости. Скукота.
Остановившись возле двери Гарлан, несколько долгих мгновений медлил, собираясь с мыслями, и только после этого распахнул дверь Их комната во дворце Хайгардена хоть и была просторной и светлой, воображение однако не поражала - широкая кровать, небольшой столик по обыкновению заявленный бумагами, дверь на небольшой балкон, пара шкафов с вещами да стойка на которой покоились его доспехи. Скользнув по ним взглядом, рыцарь на мгновение даже расстроился - в эту битву он их с собой не возьмёт. В общем и целом обстановка была довольно простой и скромной, Гарлан не любил излишней вычурности поэтому единственным украшением этого пристанища была его молодая леди-жена.
- Почему-то я не сомневался, что ты не ляжешь спать пока я не вернусь. Прости, что заставил ждать, миледи. - обратился к ней мужчина, стараясь чтобы голос его звучал как можно более беззаботно. Сказать по правде, в обществе Леонетты ему и вправду стало несколько спокойнее -  стоило только ему встретиться с ней взглядом как передавшееся ему от прочих участников совета беспокойство уступило место привычным озорным искоркам в глубине голубых глаз. Он  прошёл вглубь, на ходу расстегивая крепление ножен и перекидывая их через плечо висевшего доспеха. Маленький ритуал. Сир Гарлан Галантный оставался за порогом, дома ему меч ни к чему, здесь ведь он просто Гарлан, верный муж и если будут милостивы Боги, то в один день и счастливый отец.
- Это было крайне занимательное действо, Леонетта, а отец, кажется, возлагает на этот союз куда больше надежд чем на мальчишку Ренли, ведь Ланнистеры всегда платят свои долги. Боги, мальчишкой я заслушивался историями о военных победах лорда Тайвина, но даже не смел предположить, что в один день пойду с ним в бой плечом к плечу. – поделился своими мыслями Гарлан, задумчиво погладив сталь доспехов. В начищенном до блеска нагруднике он видит отражение супруги и не может отвести взгляд даже от этого искаженного образа её красоты. Она переживает за него, он знает. И потому улыбается, потому оборачивается и мягким жестом берет её ладони в свои, чтобы скрыть от неё, что сам он волнуется не меньше. Ему приходилось сражаться и отнимать жизнь, ему не впервые вести за собой людей, но никогда раньше он не был частью чего-то настолько масштабного и значимого. В этот раз за ним десятки тысяч, а на карте стоит благополучие семьи. Настоящий бой серьезной войны…а что если он не справится, что если он видит её в последний раз. Рыцарь едва заметно нахмурился, отгоняя от себя мрачные мысли.
- Ланнистеры говорят, что среди людей Станниса много тех, кто переметнулся к нему после смерти Ренли, поэтому мне в голову пришла одна идея- я одену его доспехи и поведу в бой наш авангард. Только представь себе их лица, когда они увидят призрак своего короля, главное чтобы город продержался до нашего...- Гарлан осекся, осознав, что Леонетта вряд ли хочет слушать его тактические выкладки. Скорее всего она перестала слушать после того как узнала, что он снова пойдёт в бой самым первым, кинется в самое сердце битвы, равной которой Вестерос не видел со времён Восстания Грейджоя. Гарлан вновь улыбнулся и осторожным, полным нежности касанием провёл рукой по щеке Леонетты.
- Все будет хорошо, правда. Эти доспехи подходили только мне, Блэкбарру да может быть Лорасу. Его я не могу туда отпустить - он обязательно сотворит какую-нибудь глупость. А Блэкбарр может вести за собой разве что отару овец, да и то потеряет полдюжины.  Не надо волноваться, миледи, я обязательно вернусь.

Отредактировано Garlan Tyrell (2014-05-28 19:06:31)